Недавно на сайте «Радіо Свобода» появилась статья Ирины Магрицкой «Россійська мова – панацея для Донбасу?». Очень странным является посыл этой статьи: о ненужности создания государственного телевизионного канала, вещание которого на русском языке планируется в Луганской и Донецкой областях.
Обосновывается этот посыл следующими необычными, а вернее, непристойными аргументами:
— патриоты Украины «составляют жалкое меньшинство среди наших русскоязычных граждан», и то, что в нашей стране и на Донбассе, в частности, живут русскоязычные патриоты – это, скорее, исключение из правил, а не закономерность;
— среди тех, кто воюет на Донбассе против целостности нашей страны, нет украиноязычных боевиков, следовательно, именно язык имеет «определяющее влияние на формирование гражданского мировоззрения человека»;
— коррупционные русскоговорящие элиты Донбасса при существующей языковой политике в нашем государстве и при поддержке России через десяток-другой лет приведут нашу страну к новому гражданскому противостоянию.
В целом, как видно из названия статьи, автор намекает на необходимость максимального ограничения использования русского языка в регионах Донбасса. Очевидно, автор считает это панацеей для страны и ее восточного региона. Ирина Магрицкая уверена, что ничему хорошому русскоязычные учителя детей не научат. Ничего разумного, патриотичного, доброго русскоязычные журналисты не напишут, потому что в Луганске обе кафедры по подготовке журналистов укомплектованы исключительно украинофобами и агентами российских спецслужб. И вообще, в Луганске на сегодняшний день де-факто нет ни одной(!) украиноязычной школы.
Вот в этом я с автором статьи согласен. В Луганске, захваченном пришедшими из России боевиками и местной гопотой, сегодня де-факто не работает ни одна школа. А в знаменитой украиноязычной школе-гимназии, расположенной в Каменобродском районе города, вообще живут вооруженные «гости» из Российской Федерации.
Если честно, то вышедшую статью я считаю провокацией.
Во-первых, не язык, а оригинальный структурный стереотип поведения, отличающий большую группу людей от других исторически сложившихся коллективов, является определяющим в отделении одного этноса (греч. –народа) от другого. Ментальные стереотипы поведения – ключевые в самоидентификации этноса. За ними идут вторичные признаки – единство или близость языков, религий, территории проживания, физического облика. К примеру, жителей Западной Европы, несмотря на различие языков, объединяют в один «суперэтнос» общеевропейские ценности и ментальная общность. И наоборот, есть этносы и сформированные на их основе нации, говорящие на одном и том же языке, но ментально различающиеся между собой.
Известный советский историк Николай Гумилев, многие из своих работ посвятивший развитию этносов, указывал, например, что украинский этнос родился на основе этнического самосознания запорожских казаков, которые во времена Богдана Хмельницкого и войн с Речью Посполитой «разнесли» казацкую ментальность на всю территорию нынешней Украины. Сегодняшние украинцы не стесняются признавать себя потомками казаков.
Кстати, юго-восток Украины, где формировалась казацкая самоидентичность запорожцев, можно назвать «малой родиной» украинского этноса.
Несколько лет назад попала мне в руки старинная казацкая нательная икона. На кипарисовой доске был изображен образ Христа-спасителя. Икона была «облачена в серебро». Один конец серебряного обрамления, выполненного в виде лаврового венца, был срезан, возможно, от удара саблей или ятаганом. И на доске был след от укола острием ножа или сабли. Надписи на иконе гласили «Сечь – рек воля» и «Братство сынов сечи Запорожской». На Сечи, почему-то, патриотов по языку не различали.
Сегодняшние дни и месяцы формируют украинскую политическую нацию. Три основных подэтноса Украины: восточно-украинский, центрально-украинский и западно-украинский сплетаются в одну нацию. Ментальной близости в этих подэтносах намного больше, чем различий и противоречий.
Толерантность и уважение региональных различий нашей формирующейся нации – залог того, что нация будет успешной, жизнестойкой, крепкой на «излом и разрыв».
Во-вторых, если говорить о русскоязычных патриотах Украины, то, если бы автор был не женщиной, а мужчиной, за высказывание о том, что большинство русскоязычных граждан Украины не являются патриотами, вызвал бы его на дуэль. Больше комментировать это глупое высказывание автора не хочу.
Я вспоминаю, как в середине двухтысячных на выпускном вечере русскоязычной школы в Луганске, где я присутствовал как отец одного из выпускников, вчерашние школьники, положив руку на сердце, запели гимн Украины, и глаза у большинства из них были влажными…
Ответственно, как житель Луганска, заявляю: преобладающая часть населения Донбасса хочет жить в Украине.
В–третьих, коррупция не различает русскоговорящих и украиноговорящих чиновников, бюрократов, мздоимцев и хапуг. Всем им не место в государственном аппарате, независимо от того, на каком языке они вымогают взятки или продают настоящее и будущее нашей страны.
В-четвертых, попытаюсь объяснить, почему необходим украинский государственный русскоязычный телевизионный канал на востоке Украины.
В минуты волнений, радости, серьезных испытаний человек непроизвольно переходит на язык его первых лет жизни. Замечали, как косноязычны, словесно «неповоротливы» становятся порой русскоязычные участники дискуссии на ТV, если она ведется только на украинском языке? От волнения, почему-то, приходят на память только слова из русского языка.
Если мама пела колыбельные на русском, то подсознательно человек, даже зная и любя украинский язык, в состоянии эмоциональной встряски будет говорить по-русски.
Но язык никак не программирует общественные, мировоззренческие взгляды носителя языка, как это утверждает автор. Говоришь и мыслишь по-русски? Значит, никогда европейские демократические ценности гражданского общества тебе не будут близки так, как они близки украиноязычному гражданину нашей страны.
«И так, согласитесь, было, есть и будет совсем не потому, что на юге или востоке страны живут плохие люди, а на ее западе, севере и в центре – исключительно хорошие. Просто первые общаются на русском языке, а вторые – на украинском». Это цитата из статьи Ирины Магрицкой. Смахивает на расовую теорию, популярную, сами знаете у кого.
Больше двадцати лет независимости нашей страны на востоке Украины наблюдалась, примерно, такая ситуация. Пришел работяга домой с шахты или завода. Вечером – отдых у «ящика». Если хочется «мозги отпустить», то выбираются каналы с привычным языком. Как правило, это были российские каналы. И новости тоже российские. И точка зрения на события в мире, в том числе, и в нашей стране – тоже российская. И вот за двадцать с хвостиком лет жизни в независимой Украине этот «потребитель продукции российского ТV» знает по именам и фамилиям всех министров и политиков России, знает ее спортсменов, актеров и так далее. И у него сформировалось мировоззрение, типичное для среднестатистического россиянина. Если бы он смотрел украинские, но привычные ему русскоязычные каналы и наши украинские новости, ежедневно информационно находился бы во всеукраинских общественных проблемах, слушал бы проукраинскую точку зрения на мировые события современности и прошлого, то не было бы на востоке нашей страны предпосылок для той трагедии, которую подготовили не только наши идеологические соперники за рубежами страны, но и не очень умные «псевдопатриоты» внутри страны.
Как у нас на Донбассе горько шутят русскоязычные патриоты, Ирине Фарион нужно было бы одной из первых вручить российскую медаль «За возвращение Крыма». Она в свое время много сделала для того, чтобы местные жители не сопротивлялись отторжению Крыма от Украины.
Всех нас, украинцев, объединяет наше настоящее и борьба за наше будущее. Нас объединят боль за погибших и раненых героев Украины. Нас, живущих в стране, на каких бы мы языках не говорили, объединяет надежда и вера в Украину.
И напоследок. Автор сопровождает свои умозаключения цитатой из сочинений английского философа ХIХ века Джона Стюарта Милля. «Среди людей, которым не хватает чувства солидарности, особенно, если они читают и разговаривают на разных языках, не может существовать и объединенное общественное мнение, необходимое для деятельности представительского правления. Влияния, которые формируют общественную мысль, а, следовательно, определяют утверждение политических решений, будут разными в разных частях страны. В одной из частей страны будут доверять категории лидеров, отличных от категории лидеров в другой». С моей точки зрения, ключевыми в этой цитате являются слова «не хватает чувства солидарности», то есть Джон Стюарт Милль подразумевал, что между людьми существуют ментальные различия, очевидно, он описывал противоречия и притирки существования разных этносов в одной стране.
ХIХ, ХХ и ХХI столетия дали огромный теоретический и практический материал для понимания условий развития этносов, формирования политических наций как определенных фаз в жизни этносов.
Нации стали формироваться из этносов в пределах государства в индустриальную эпоху. Наиболее жизнеспособными и стойкими являются полиэтнические нации, сформированные путем кропотливого труда общества, государства, на основе взглядов и мыслей отдельных политиков и моральных авторитетов страны, на основе толерантности и сглаживания противоречий, создания общих моральных ценностей общества путем усвоения и понимания традиционных ценностей каждого подэтноса или этноса, формирующего нацию.
Искренне надеюсь, что Ирина Магрицкая этого просто до конца не поняла.
Александр Зубков для Informator’a