Конфликт на востоке Украины уже привыкли называть войной. А в войне, как известно, можно либо победить, либо потерпеть поражение. Но так ли это на самом деле? Можно ли решить конфликт по-другому? Буддийский монах Сергей Жданкин считает, что можно. В отличие от многих “ура-патриотов”, следящих за ситуацией сидя на диване, он имеет полное право рассуждать на эту тему. Летом 2014 года из-за бомбёжек Сергей был вынужден покинуть село Паньковка Луганской области. Там он строил ступу — буддистское культовое сооружение. Сейчас живет в Киеве. Ему остается только верить, что он сможет продолжить строительство сооружения, которое должно стать символом мира.

— Вы строили Ступу возле Луганска. В какой момент вы переехали в Киев?

— Мы строили Ступу под Луганском, в селе Паньковка. До последнего момента строили. Но когда там начались боевые столкновение, мы были вынуждены уехать. Ступа сама по себе является символом единства и мира между людьми. Нас часто спрашивали: почему мы выбрали именно это место? Ну кроме того, что оно очень красивое. Я думаю, что именно там должно было появиться, что-то противоположное насилию. Поэтому нам бы очень хотелось продолжить это строительство. Любая война, рано или поздно закончиться и дальше нужно будет жить. И мне кажется уже пора заканчивать это насилие. Ведь и одни и другие заявляют, что воюют за мир и против фашизма.

— Вы брали участие в событиях на Майдане? Многие считают, что именно они привели к войне.

— Я был на Майдане и всех призывал к миру. Все ведь хорошо понимаем, что целью протеста был не столько Евросоюз, сколько стремление к справедливости. Это был своего рода благородный вызов. Людей глубоко оскорбили и посягнули на их свободы и достоинства. И мы выступили в защиту прав. Я считаю, очень плохо, что первично ненасильственный протест перерос в силовое противостояние. Потом был расстрел Майдана и кровь продолжает литься до сих пор. К сожалению, такое высокое проявление духа было обагрено кровью, но оно никуда не делось и продолжает существовать в душах. К сожалению, многие люди, — прежде всего  жители востока Украины, — не поняли этих процессов и были сбиты с толку насилием на Майдане. И уже на это наложилась российская пропаганда.

Вы выдели как развивался конфликт  на востоке, в чем, по-вашему, его суть?

Этот конфликт очень сложный, в его жернова попали многие люди, вовсе невиновные в нем. И в самом конфликте очень много граней. Если углубляться в историю, вскрываются очень глубокие пласты. Прежде всего, это идеологическая сторона. Грубо говоря, это противостояние западной “капиталистической” и российской модели “социалистической системы”, которая в России, после распада Советского Союза, сейчас восстанавливается. Подобные вещи уже происходили после революции в 1917 году, тогда в Киеве тоже был своего рода майдан, но большевики тогда победили. Сейчас украинцы, по крайней мере, большинство, сделали свой выбор и события Майдана это продемонстрировали. В России такой выбор может казаться вопросом выживания. И огромный трагизм и недопонимание  заключается в том, что нападая на нас, Россия по своему защищается. Мне кажется они считают, что наше стремление к свободе и защите своего достоинства, не что иное, как заговор западных спецслужб против России с целью разрушить их страну, как когда-то СССР. Наверное, они имеют основание так считать.

Но какой выход? Если нет правых и виноватых?

Хочется, чтобы все остановились, и просто сказали: “Стоп, что мы делаем?” Так или иначе нам жить рядом — в одной стране или нет. Люди гибнут с обоих сторон. Только когда остановимся, мы сможем начать думать, как нам жить дальше. Тут должны вступить в диалог не военные, потому что пока говорят только пушки. Сейчас должны говорить не политики, а прежде всего — простые люди. Огромное количество людей, которые покинули эти территории, должны выявить свои стремления. И на этом строить диалог. Мы должны услышать друг друга. Нельзя ведь сказать, что ЛНР и ДНР говорят от лица всего Донбасса. Они не представляют всех. Уехали ведь не только проукраинские активисты, но и многие, кто не имели четкой позиции. Сейчас эти люди, особенно те, кто проявил пассивность весной, должны сказать свое слово. Нет готовых ответов, сейчас все социальные связи порваны, мы сидим по разные стороны баррикад и только перестреливаемся. Нужно остановиться и хотя бы приготовиться к зиме. Ведь те люди, которые остались там — они же терпят огромные мучения. Когда выговорились политики и военные, должны начать говорить люди. И объединяться хотя бы вокруг того, что мы люди. Нам нужно даже стиснув зубы пожать друг другу руки.

Когда мы все остановимся, у нас будет очень много работы по восстановлению разрушенного и, мне кажется, это может стать сильным объединяющим фактором. Не разрушение, а именно создание чего-то.

— Но как начать говорить, если не все стороны этого хотят, а особенно этого не хотят силы за границами Украины?

— На международной арене мы видим сейчас полный тупик. Любое резкое движение может привести к страшным последствиям. Все нацелили друг на друга ружья и решают — кто прав, кто виноват, взвели курки и ждут. Все загнаны в угол, из которого тяжело найти выход. Мне кажется, сейчас весь мир смотрит на украинцев — что мы будем делать. Может быть даже всех устроило бы, чтобы мы подняли руки и сдались, но это не устроит нас. Не для этого были все эти жертвы. И я вижу выход только в действиях простых людей. Но они должны быть ненасильственные. Яркий пример — это то, как вышли люди в Мариуполе и взялись за руки, останавливая агрессора. Ведь с Майданом никто ничего не мог сделать до тех пор, пока он был ненасильственным, и я думаю, что этот потенциал не растрачен.

— Что может сделать каждый человек?

— По крайней мере остановиться и подумать, что происходит. Даже если человек считает себя абсолютно правым, нужно понять, что насилие и агрессия порождают только насилие и агрессию. И за ними очень тяжело увидеть, кто прав. Поэтому, прежде всего, нужно остановиться и успокоить эту агрессию внутри себя. Потому что она является ядом, который отравляет. Мне кажется нужно оставить риторику “фашистов” и “рашистов”, и, как бы так сказать, вернуть Майдан в сердце. Именно это нельзя было победить. Только так мы сможем победить все. Тогда — на Майдане — путем провокаций народ заставили пойти на силовое противостояние, и это запустило механизм насилия. Дало аргументы тем, кому это было выгодно. Мы все должны смотреть намного вперед, на перспективу. И понимать, что у каждого действия есть свои последствия. Каждый теперь должен проявлять тот дух милосердия и щедрости, который был на Майдане.