Незадолго после объявления перемирия украинские военные и сепаратисты начали активный обмен пленными и «двухсотыми». Журналисты Informator.lg.ua увидели своими глазами, как происходит один из таких обменов.

Маленькая тёмная комната, три на пять. Сбоку какие-то умывальники, видимо бывшая кухня. На полу – на настиле из «карематов» – двое закрывают лица руками. Их охраняет пожилой «донбассовец» с косматой бородой, похожий на партизана из старых детских книжек про войну.

Зная понаслышке, как могут обращаться с пленными, спрашиваем:

«Вас кормили? Не били? Не мёрзли?»

«Кормили, не били, дали теплые вещи».

Видно, что пленным страшно. Говорят тихо, односложно: «Да… Нет… Нормально…» Но физически с ними, действительно, всё в порядке.

Очень хочется расспросить их подробнее о том, почему они решили взять в руки оружие. Действительно ли верят в «фашистскую хунту» и «распятых мальчиков»? Но мы сразу договорились, что не будем устраивать допрос, так как это делает с нашими солдатами «ЛайфНьюз». В плену со страху, в состоянии несвободы человек может наговорить, всё что угодно.

«Мы взяли семнадцать человек, большинство – местные. Пятнадцать человек отдали контрразведке, а этих оставили для обмена. Сейчас ведем переговоры. Андрею – двадцать восемь, Лёше – двадцать два, местные, с Енакиево, неплохие ребята, глупые просто. Задурили им голову рассказами про борьбу с фашизмом», – рассказывает боец батальона «Донбасс» Олег. В его голосе не чувствуется вражды или неприязни к пленным, скорее даже сочувствие.

Пятью днями позднее мы уже ехали вместе с Олегом обменивать одного из пленных.

«По одному еще ведутся переговоры. А Лёшу договорились обменять на трёх наших «двухсотых», погибших под Логвиново. Живого меняем на мёртвых», – сообщил нам Олег.

Когда мы подъехали на место – один из крайних блокпостов нашей армии, нас уже ждали. Всего метрах в ста пятидесяти от блокпоста, прямо по середине дороги, кажется, совершенно ничего не опасаясь, стояли «сепарский» белый «жигуль» и «камаз».

«Стоят и не боятся, – подумал я, – а ведь если этих «сепаров» сейчас «накрыть», шансов выжить у них не будет. Хотя, наверняка, у них в зарослях группа прикрытия: снайперы, пулемётчики. Возможно, сейчас они смотрят в прицел именно на меня». По телу пробежала неприятная дрожь.

«Донбассовцы» непривычно суетятся. ВСУшники на позициях напротив, кажется, совсем не замечают происходящего. Буднично, покуривая сигареты, они общаются между собой, даже не смотря в сторону противника. «По всей видимости, этот блокпост – постоянное место обмена и им это не в первой», — думаю я. Боец «Донбасса» с нашивкой в виде грузинского флага носится в разные стороны, раздавая указания. С характерным горским акцентом, на плохом русском кричит на нас, что бы не снимали, на других солдат, что бы отстёгивали всё оружие. На обмен договорились идти «пустыми». Чувствуется нервное напряжение. Происходит, что-то не совсем привычное для военных.

На укреплённых позициях, с обоих сторон дороги, на «сепарские» машины солдаты направили дула пулемётов. Двое снайперов в полной выкладке, только, что выйдя из землянки,незаметно, как ниндзя в голливудских фильмах, растворились в пространстве. Снова появившись из неоткуда, только после окончания обмена. Где были их позиции я так и не смог вычислить.

Два танка разъехались по обе стороны дороги и, не выключая моторов, направили дула на сепаратистов, готовые в случае чего моментально выехать на помощь или произвести залп. Только после всех этих предосторожностей машина «скорой помощи» с пленным и бойцами «Донбасса» выехала на встречу «сепарским» «жигулям».

Пока военные готовились к обмену, около двадцати минут, пленный стоит с закрытым шапкой лицом под охраной автоматчика.

«Начали менять, с тех пор, как объявили перемирие. Хотя бы такая от него польза», — комментирует происходящее боец ВСУ.

Процесс обмена длится минут пятнадцать. Пленного сепаратиста пересадили в машину к своим. Тела наших ребят загрузили в карету «скорой помощи». «Жигуль» и «камаз» тут же скрылись за поворотом. Танки опустили башни орудий. Сепаратисты то ли обманули, то ли не нашли кого нужно и привезли вместо трёх «донбассовцев» двоих и одного погибшего солдата ВСУ.

«Мы договорились, что они найдут нашего парня и привезут позже уже без всяких обменов, просто так, чисто по-человечески», — рассказал Олег.

«Чисто по-человечески», – подумал я, смотря на тела совсем недавно еще живых, здоровых, сильных мужиков. Люди, которые убивают друг друга, оказывается, могут договориться о чем то «чисто по-человечески». Жаль, что не всё можно решить именно так «чисто по-человечески». Возможно, тогда не пришлось бы менять ещё живых на уже мёртвых.

Денис Мацола для Informator.lg.ua