На оккупированной боевиками территории в настоящее время остается около 25 процентов всех учреждений Государственной пенитенциарной службы Украины. О том, в каких условиях пребывают «узники» «ДНР» и «ЛНР – осужденные или взятые под стражу еще в рамках украинского правового поля – Informator.lg.ua узнал у правозащитников – координатора программ Харьковской правозащитной группы Андрея Диденко, и специалиста отдела адвокации и юридической поддержки Всеукраинской сети ЛЖВ Александра Гатиятуллина.
Андрей Диденко об условиях содержания заключенных
– Сколько заключенных, по вашей информации, находится «под юрисдикцией» «ЛНР» и «ДНР»?
– По моим данным, на сегодня на территории, не подконтрольной украинским властям, пребывает порядка 15 тысяч заключенных.
Следует отметить, что ситуация с людьми, находящимися в исправительных учреждениях Донбасса очень сложная в отличие от того, что происходит в Крыму.
Известно о более 200 обращений на имя Уполномоченному Верховной Рады Украины по правам человека Валерии Лутковской из Крыма, в которых люди сообщают о нарушении их прав. В частности, последний украинский «Закон об амнистии» на территории полуострова был проигнорирован. Соответственно, все категории заключенных, которые под него подпадали, не смогли выйти на свободу. Еще одна серьезная проблема, возникшая в Крыму – то, что заключенных там фактически заставили принять российское гражданство, вне зависимости от их желания – подобных обращений к правозащитникам имеется более 400. Многие не скрывают, что стали гражданами России против воли, в телефонных беседах они говорят: «Мы украинцы, не хотели менять гражданство и родину». Конечно, там никто их не стал слушать.
В оккупированном Россией Крыму все его жители, в том числе и заключенные, в один день стали «гражданами России».
Поэтому, фактически, Россия является нарушителем их прав – во всяком случае, есть такой субъект, который можно считать формальным ответчиком.
Что касается ситуации с Донбассом – там нам фактически некому предъявлять претензии, поэтому ситуация действительно катастрофическая.
– Это касается условий содержания заключенных в «ЛНР» и «ДНР», соблюдения их конституционных прав?
– В ходе недавних общественных слушаний мы обсуждали возникшие проблемы – их действительно очень много.
Что касается прав заключенных и обращения с ними – здесь очень сложно сказать однозначно. Ведь, как известно, на неконтролируемой территории до недавнего времени действовала не одна «администрация» – «республики» были разбиты на несколько «анклавов», в каждом из которых существовали свои правила. Однако говорить о каком-то соблюдении прав заключенных, конечно, не приходится.
– Как обстоит дело с питанием заключенных, условиями их содержания?
– По нашим данным, во всех колониях на неподконтрольной территории существует ситуация с серьезной нехваткой продовольствия. В некоторых учреждениях администрации каким-то образом удалось пережить зиму. В других ситуация очень плохая, например, в Енакиевской колонии. Недавно оттуда звонил один осужденный и сообщал: «Мы тут голодаем, умираем от голода». Он был уже не первым, кто сообщает подобную информацию.
Еще одна серьезная проблема – то, что в некоторых колониях этой зимой осужденные находились в неотапливаемых, полуразрушенных помещениях.
– Не так давно в СМИ просачивалась информация о том, что, что на оккупированной территории многие из людей, которые уже должны быть освобождены, продолжают находиться под стражей или в заключении.
– К сожалению, такие случаи мне известны. Они касаются, в первую очередь, СИЗО. Дело в том, что после решения суда о взятии человека под стражу, через определенное время санкция должна продлеваться. Здесь же возникла ситуация, когда суды не работают, санкция не продлевается, но и взятых под стражу не торопятся освобождать. Таким образом, люди оказались в «подвешенном состоянии». Как эта проблема будет решаться в дальнейшем, пока неясно.
– А что делать заключенным, которых власти «ЛНР» или «ДНР» всё же освободили? Они получают на руки документы «республик», а после этого должны выезжать и оформлять нормальные документы уже на освобожденной территории?
– Пока знаю только один такой случай – ко мне обратился освободившийся человек и попросил оказать содействие в выезде из оккупированной зоны. Нам удалось найти волонтеров, которые помогли ему добраться до украинского блокпоста. Оттуда он уже выбрался на освобожденную территорию, где встал на учет в соответствии с законодательством и занялся оформлением всех необходимых документов.
– Также в СМИ появлялась информация о том, что заключенных якобы агитируют вступать в «ополчение» и выдают им оружие.
– Мне известно об одном таком случае, когда человек, приговоренный к пожизненному заключению, пошел «служить» в ополчение. Но это скорее, исключение.
– Некоторые из исправительных учреждений во время военных действий находились непосредственно на линии огня. Известно ли что-то о количестве пострадавших, погибших в них осужденных?
– Информация, опять же, обрывочная. Но о некоторых таких фактах нам действительно известно.
Наиболее резонансная история касается Чернухинской ИК, в ограждение которой попали сразу несколько снарядов. Перед началом обстрелов часть осужденных удалось вывезти оттуда. Ворота были открыты персоналом и сотрудники этой колонии разбежались. Часть осужденных вышла из колонии и попала под обстрел – были убитые и раненые.
В то же время, по нашим данным, несколько десятков человек из тех, кто ранее покинул колонию, сейчас вернулись и продолжают там находиться.
Александр Гатиятуллин о помощи ВИЧ-инфицированным заключенным на территории Луганской и Донецкой «республик»
– Какое количество заключенных на территориях, подконтрольных «ДНР/ЛНР», нуждаются в антиретровирусной терапии?
– На территории Луганской и Донецкой областей изначально находилось 36 учреждений Государственной пенитенциарной службы. Из них уже 3 не функционирует, 7 находятся на территории, контролируемой правительством, остальные 26 в настоящее время под контролем «ДНР» и «ЛНР».
По ВИЧ-позитивным осужденным ситуация следующая: антиретровирусную терапию получали там около 500 заключенных. Эти люди и сейчас продолжают в ней нуждаться.
Еще в июле-августе прошлого года, когда в Донецкой области колонии стали «переподчинять» «Государственной службе исполнения наказаний МВД ДНР», встал вопрос с обеспечением этих учреждений препаратами.
– Как заключенных обеспечивали этими препаратами до начала военных действий?
– Всеукраинская сеть людей, живущих с ВИЧ, закупает антиретровирусную терапию за средства Глобального фонда. После этого препараты, предназначенные заключенным, передаются на баланс Государственной пенитенциарной службы, которая распределяет их по регионам.
В данном случае пенитенциарная служба получила препараты, но не смогла передать их в эти учреждения, так как они уже стали «неконтролируемыми» – не реагировали ни на звонки, ни на запросы. Надо сказать, что и Государственная пенитенциарная служба Украины со своей стороны не искала коммуникации с ними.
Всем учреждениям, которые находились в подчинении ГПТСУ, мы смогли передать препараты. Например, Горловским колониям – там их три. Тогда Горловка была под контролем Безлера, то есть не подчинялась ни Украине, ни «ДНР». Де-юре колонии подчинялись ДПТСУ. А де-факто находились под контролем Безлера. Для этих колоний мы передали лекарства. Сначала их отвезли из Киева в Мариуполь, затем из Мариуполя в Константиновку, потом в Артемовский СИЗО, а уже оттуда в Горловку.
Я обращался к врачам Горловских колоний и спрашивал: «Вы договоритесь с Безлером, чтобы выпустить из Горловки машину, приехать в Артемовский СИЗО и загрузить препараты?» Они ответили: «Да, договоримся».
В «Тройку» – противотуберкулезную Ждановскую колонию – помогли отвезти лекарства «Врачи без границ». Встал вопрос: как доставить препараты в остальные колонии, которые на тот момент были подчинены «ДНР?
– Как вы нашли выход из этого положения?
– Тогда Государственная пенитенциарная служба Украины «уперлась»: «Кому мы будем передавать препараты? Как мы потом отчитаемся? Генеральная прокуратура к нам придет и будет спрашивать, кому вы передали?»
По тем колониям, которые уже перешли в подчинение «Государственной службы исполнения наказаний МВД ДНР» и где не хватало антиретровирусных препаратов, мы попросили препараты у фармкомпаний в качестве гуманитарной помощи. Лекарства поставили на нашу неправительственную организацию. Ее представители привезли препараты в «МВД ДНР». Дальше они сами уже развезли лекарства по колониям. В медицинских отделах исправительных учреждений остались работать те же люди, которые там трудились при ГПТСУ.
Сейчас мы пришли к общему знаменателю с Государственной пенитенциарной службой относительно того, как будем действовать дальше. Теперь препараты, которые закупаются на Луганскую и Донецкую области, мы на баланс Пенитенциарной службы не передаем. Препараты остаются на балансе Всеукраинской сети ЛЖВ. Мы оформляем их как гуманитарную помощь и передаем нашим сотрудникам на местах, которые занимаются распределением.
– В Луганской области «переподчинение» исправительных учреждений произошло гораздо позже. Как антиретровирусные препараты доставлялись туда?
– С исправительными учреждениями Луганщины еще летом-осенью ситуация была проще – они перешли в подчинение «ЛНР» только в ноябре-декабре 2014 года. До этого момента колонии на территории подконтрольной «ЛНР» формально еще подчинялись центральному аппарату ГПТСУ. По линии пенитенциарной службы туда осуществлялись поставки препаратов с запасом на полгода. В декабре, когда последняя поставка была осуществлена, колонии перешли в подчинение «МВД ЛНР».
Сейчас вопрос обеспечения антиретровирусными препаратами этих колоний не стоит – в декабре мы поставили туда запас на полгода.
Наши организации продолжают работать на неконтролируемой территории и имеют контакты с руководством учреждений, медотделами. Им предоставляют необходимые сведения о потребностях в препаратах.
На данный момент схема поставки такая: мы оформляем груз «гуманитарной помощи» в соответствии с постановлением Кабинета Министров. Получатель – наша неправительственная организация, которая имеет юридический адрес на контролируемой территории, но продолжает работать в «ДНР/ЛНР». На них мы оформляем эту «гуманитарную помощь», а они уже распределяют эти лекарства по учреждениям.
Алексей Чернов для Informator.lg.ua