Переселенка из Донецка Наталья Омельченко рассказала Informator.lg.ua, о том, почему она не хочет жить в деревне, своей волонтёрской работе, многодетной семье и причинах, по которым переселенцы возвращаются в «Новороссию».

В нашей семье шесть человек: я, муж, старший сын – Глеб (ему двадцать два года, он юрист), дочери – Мария (пятнадцать лет, учится в медицинском лицее), Таисия (девять лет) и Александра (два года). Ещё с июня 2014 года мы направляли официальные запросы и обращались на горячую линию Кабинета Министров Украины с вопросом: куда наша многодетная семья может эвакуироваться на время военных действий? Мы просили предоставить место проживания либо в Киеве или Киевской области, либо в Харькове, Харьковской области, аргументируя это тем, что у нас с мужем узкие врачебные специальности, и в селе мы работу не найдём. Я гинеколог-эндокринолог, а муж андролог-эндокринолог. Это специализации женской и мужской эндокринологии. Кроме того, наш сын на тот период был выпускником юридического вуза, в деревне вряд ли эта профессия была бы востребована.

Мы не хотели быть иждивенцами какого-то благотворительного фонда или организации. Мы хотели сами своим трудом зарабатывать деньги и быть независимыми, поэтому указывали именно эти области, где у нас есть профессиональные контакты и где коллеги обещали помочь с трудоустройством. Мы не настаивали обязательно на жилье в городе, нас бы вполне устроил посёлок в пригороде, главное – чтобы можно было добраться до города. Мы обращались на горячую правительственную линию, в Харьковскую областную, городскую администрации, Киевскую областную, городскую администрации, МЧС и центр занятости Киева и Харьковской области. Во всех ответах говорилось, что нет абсолютно никаких возможностей для нашего проживания даже в сёлах этих областей. Также в центрах занятости нам ответили, что свободных вакансий по нашим специальностям нет. Некоторые волонтёрские организации предлагали временное жильё на базах отдыха Донецкой области, но эти места были удалены от больших городов и найти там работу мы бы не смогли, поэтому отказались.

Семья Омельченко до переезда в Киев

Я выехала со старшим сыном и на – тот момент – 14-летней дочкой в Киев 30 августа, потому что по решению Донецкого горсовета с первого сентября отменялись занятия в школах, а моя дочка поступила в июне 2014 года в медицинский лицей при Донецком национальном медицинском университете. Она уже пять лет мечтала стать врачом, как и мы, очень много для этого делала – бывала на больничных дежурствах, занималась в научных кружках.  Поступить в этот лицей после девятого класса было её мечтой. Уже во время войны сдавала экзамены, поступила, была вторая в рейтинге. Учитывая то, что медицинские лицеи при вузах есть только в четырёх городах Украины, выбор, куда переезжать, у нас был невелик. Приехали в Киев мы на четыре дня – перевести в лицей и устроить ребёнка в общежитие, но из-за боевых действий пришлось остаться надолго. Спасибо нашим знакомым, которые пустили нас сначала на четыре дня, а потом оставили нас на долгий срок. Благодаря этому нам удалось найти работу. Работаем точно так же, как и работали раньше – врачами. Работаем в частных структурах, так как в центрах занятости и государственных медучреждениях нам либо говорили, что нет вакансий, либо прозрачно намекали на взятки в больших суммах. Работу нашли благодаря старым профессиональным контактам. Довольно быстро нашлись наши донецкие, луганские пациенты, которые тоже переехали. Они были только рады, что мы тоже находимся в Киеве.

Мой муж с двумя младшими детьми приехал только в декабре. Всё это время мы (я – в Киеве, а муж – находясь в Донецке) искали жильё через огромное количество волонтёрских организаций, органы власти и местного самоуправления. Мы выявили, что санаторий «Пуща озёрная» в Пуще-Водице всё лето и осень был заполнен не более чем на десять процентов. Мы переговорили с главврачом санатория и он, в принципе, был согласен поселить нашу семью. Но сказал, что санаторий находится под Управлением Делами Президента и администрация должна дать на это добро. Мы обратились письменно, описали все эти соображения, попросили в случае отказа предложить альтернативный вариант; всё это было в октябре, когда боевые действия были частично свёрнуты и поток переселенцев спал; но, несмотря на то, что мы многодетная семья, один из детей – инвалид, мы получили отказ по всем пунктам.

Сейчас нам срочно нужно жильё потому, что наши знакомые попросили освободить квартиру.

Трёх- или четырёхкомнатную квартиру снять мы не в состоянии, а двухкомнатную… Как только хозяева узнают, что нас шестеро, сразу отказывают. Все согласны на – максимум – троих-четверых человек. Часто узнав, что есть дети, отказывают сразу, даже не спросив, какого они возраста и сколько их. До вопроса донецкой прописки в нашем случае разговор просто не доходит.

В зоне АТО у нас остались родственники. Они с радостью переехали бы, но некуда и не за что. Я знаю, что из-за отсутствия жилья и возможностей для существования много переселенцев (только мне знакомых семей – около десяти) вернулось домой. Буквально вчера к нам приходил наш знакомый из Донецка, говорит: «У меня денег осталось на один месяц жизни на съемной квартире». Он работает разнорабочим с утра до вечера, но этого хватает только на аренду, а ему и его семье надо что-то кушать, есть и другие потребности. Он сказал: «Я не знаю, что мне делать. Если не решить как-то вопрос с жильём, иного выхода, кроме как вернуться обратно, у меня не будет». Хотя человек настроен проукраински и очень этого не хочет.

Общественные активисты Наталья и Роман Омельченко за работой в Киевской Городской Государственной Администрации

Когда мы искали жильё, разбирались в юридических вопросах наших прав и обязанностей государства, мы поняли, что другие переселенцы точно так же нуждаются в информации и юридической помощи. Увидев такое положение дел, мы – ещё в конце мая 2014 года – создали общественную организацию «Активная гражданская позиция» и в свободное от работы время стали помогать переселенцам.

Продолжение следует…

Подготовил Денис Мацола для Informator.lg.ua