Логотип «Фестиваля мнений-2018», пожалуй, наиболее точно отражает суть этой дискуссионной площадки: буквы в надписи, выглядят так, словно часть из них прилетела из других миров, а другие были собраны из разных деталей — не всегда идеально подходящих, но обязательно дополняющих. При этом всё это невероятным образом складывается в стилистически единый логотип… Так же и фестиваль — хоть он и проходит второй год подряд, для Северодонецка пока остается чем-то экзотическим, а огромные цветные палатки в том контексте воспринимаются не иначе чем гептаподы из «Прибытия». При этом «Фестиваль мнений» — вполне самодостаточное и цельное явление.

Примирение: между «зрадой» и «перемогой»

«Примирение — зона безответственных фантазий политиков. Кто-то считает, что мириться мы будем после танкового сражения, в котором победим. Но, скорее всего, это будет политико-дипломатический путь», — говорит исполнительная директорка благотворительного фонда «Восток SOS» Александра Дворецкая, обозначая целый комплекс представлений части общества о том, что реинтеграция оккупированных частей страны в Украину должна происходить на тех же условиях, на которых вернулась в состав Хорватии Республика Сербская Краина.

Дискуссия о примирении на «Фестивале мнений»

Эта дискуссия называется «Примирение: капитуляция или победа?» Каждого, кто подходит к седьмой локации просят заполнить анкету с вопросами о том, на что они готовы пойти ради примирения. Более наглядное действо — голосование синим или желтым кружочком на стенде «Примирення: капітуляція або перемога». Большая часть людей наклеивают кружочки на «перемогу».

«Давайте будем честны, для многих в нашей стране слово „примирение“ звучит, как „зрада“, — говорит Мария Томак, координаторка „Медийной инициативы за права человека“. — У нас есть такие проекты как „За життя“ Рабиновича, „Украинский выбор“ Медведчука, которые пытаются монополизировать понятие „примирение“. Но мы должны им сказать: „То, о чем вы говорите, это другое. Это как раз капитуляция. А мы видим примирение так-то“. А мы как будто ходим по минному полю — либо Медведчук, либо законопроект „О коллаборантах“».

Законопроект, о котором идет речь, называется «О защите украинской государственности от проявлений коллаборационизма». Он был внесен в парламент в конце 2017 года девятью нардепами от «Народного фронта».

«Основная цель закона — превентивная. Работал человек в „МГБ ДНР“. Верховная Рада приняла закон, и он такой: „Ну всё, надо уходить с этой работы“», — иронизирует Алена Лунева, менеджерка по адвокации „Центра информации по правам человека“. — Надо сказать, что это очень инфантильное представление о том, зачем пишутся законы. Депутаты концентрируются на вопросах ответственности, не затрагивая другие вопросы деоккупации. Но это проще всего».

«Мы оказываемся в заложниках стереотипа о том, что за мир выступают негодяи. Ну, а за войну — меньшие негодяи», — комментирует тот же законопроект Александра Дворецкая.

Компромисс и справедливость

Но работа с нормативной базой не самоцель. Это, скорее, следствие общественного консенсуса. Но перед этим каждый должен определиться с границами компромиссов, на которые он готов пойти.

«У меня есть три ответа на вопрос, с кем лично мне нужно мириться. В первую очередь — с самой собой, потому что во мне тоже масса внутренних конфликтов, которые нужно разрешить. Затем — с населением своей страны, у которого совершенно разные взгляды на то, в каком виде нужно примирение, и нужно ли оно вообще. И, наконец, диалог с населением страны-агрессора. Руководство России для меня — преступники, но с населением этой страны когда-то нужно будет строить», — считает Дарья Свиридова, координаторка образовательных программ для адвокатов и судей в «Украинском Хельсинском союзе по правам человека».

«Есть тысячи вопросов, которые должна решить Украина до того, как начнется примирение», — добавляет Дарья.

«Сразу захотелось, чтобы законопроект о примирении представляла в Раде именно Даша, а не глава комитета Верховной Рады по нацбезопасности Пашинский, — заключила Дворецкая. — Сложно представить из их уст подобные слова даже если им их напишут. Не говоря уже о том, что они им должны прийти в голову».

Битва за консерваторов

Кроме визии будущего говорили участники дискуссии и о современных политических раскладах.

«По моей информации, команде президента вообще не интересна Луганщина потому что здесь живет один процент избирателей, — утверждает Мария Томак. — Они могу отдать ее на откуп тому же Шахову, которого называют одним из претендентов на пост главы ОГА, и забыть о ней. Хотя в нашей системе координат это один из ключевых регионов для будущего страны, и с ним обязательно нужно работать. А для них это «один процент»».

«Если на последних парламентских выборах было модно тянуть в списки новых продвинутых людей, то на президентских выборах, наоборот, идет заигрывание с консервативным избирателем. На биллбордах Порошенко написано «Армія. Мова. Віра». Хотя там должно было быть написано, условно говоря, «Модернізація. Розвиток. Верховенство права». И эти три слова не опровергали бы ту же армию», — уверена Томак.

По мнению Марии, примирение невозможно без восстановления справедливости:

«Недавно мы написали о мужчине, которого убили военные в 2014 году. После публикации мне позвонила его жена, и так благодарила, как будто я посадила убийц. Люди часто считают справедливостью уже то, что об этом кто-то открыто говорит в публичном пространстве».

*   *   *

Эта дискуссия о примирении, деоккупации и справедливости была одной из 17, которые были сфокусированы на правозащитной тематике. Всего же в день фестиваля прошло 26 обсуждений.

Иван Бухтияров для Informator.media