Забастовки шахтеров на неподконтрольной территории Луганщины не были последними и что протестное движение зависит не только от самих горняков.

Об этом Уполномоченный по правам человека в Луганской и Донецкой областях Павел Лисянский сообщил в интервью  Диалог.UA, пишет «Луганский радар».

«Вдуматься только: они окружили (НВФ, – ред) город, ввели дополнительный контингент своих спецподразделений, которые вышли не за повышение своих зарплат, не за улучшение условий труда, они вышли, чтобы вернуть свою заработную плату, чтобы эти деньги отдать женам и детям. Чтобы было хоть что-то на пропитание. Свои заработанные деньги. Как это делают оккупационные администрации. Ведь на шахте «Комсомольская» очень качественный энергетический уголь, и на него есть квоты на поставку в том числе и в РФ. Об этом открыто заявили правозащитники», – сообщил Павел Лисянский.

По его данным, сейчас оккупанты пытаются выплатить долги по заработной плате в первую очередь протестовавшим.

«Протестующих было 120 человек, а, по-моему, там работает около 800 человек. А ситуация в «Донбассантраците» в Красном Луче, где было шесть шахт, там есть люди, у которых задолженность по заработной плате около 28 месяцев. Да им вообще никто не платит, не рассчитывается и вообще можно забыть, особенно сейчас, когда передали в новое предприятия «Востокуголь». Мы это все документируем, правозащитные организации могут это все лоббировать в информационном поле, чтобы общественность знала, что происходит. Дипломатические миссии знали, что там происходит», – отметил правозащитник.

Павел Лисянский также рассказал, что НВФ арестовывали забастовщиков.

“Они аресты совершали. На шахте «Комсомольская» они приходят, к примеру, к семье протестующего. «МГБ» говорит, звоните в шахту, а там есть такая возможность через коммутатор, и (родственники – ред.) говорили: «К нам пришли, ты, наверное, выходи», – добавил он.

«Сейчас появилась искра. Искра появилась после трагедии на шахте «Схид-карбон», потом из этой искры появился небольшой огонек, был протест на шахте «Никанор-Новая», и с шахты «Никанор-Новая» пошел дальнейший процесс организации. От того, как мы сейчас отреагируем информационно на это, будет зависеть дальнейшее протестное движение на оккупированной территории. Если люди в 14-15 годах боялись, не выходили, сейчас не боятся. Полнейшее отчаяние. Довели людей, как только можно, что у людей не работает инстинкт самосохранения. Сейчас еще чуть-чуть – и последние трудовые ресурсы, которые там остались, уедут. Но нам надо все равно бороться», – резюмировал Павел Лисянский.